Дурак тот, кто не поднимался на Фудзи ни разу,
Но дважды дурак тот, кто поднимался дважды
(японская поговорка)

Я не согласен.
Идея этой поговорки в том, что если ты за один раз не смог насладиться красотой Фудзи-сан и тебе понадобился второй раз, то ты не умный.

А я вот второй раз пошел на Кили и не жалею.
Формальным поводом был десятилетний юбилей моего первого восхождения, а истинный мотив был в другом. Эти 10 лет я считаю принципиально важным периодом в моей скучной жизни: путешествия, граничащие с приключениями, дикие горы Непала и Тибета, расширение кругозора и знакомство с Другими людьми явно изменило мое мировоззрение.

Восхождение на Килиманджаро в 2007 было одним из самых трудных испытаний (и не только физических) на тот момент, и мне хотелось понять, как это все будет сейчас. В плюсах, которые появились у меня за это время, были опыт горных походов с перевалами до 5700м и здоровый образ жизни, а в минусах – дополнительные 10 лет моего уже нерастущего организма. Кто победит?
Забегая вперед, скажу – ничья.

Помимо эксперимента с выносливостью, еще хотелось окинуть взглядом прошедшее десятилетие и «перевернуть страницу» – и это получилось. Не очень явно и наглядно, где-то внутри, но произошло.

Для лучшего понимания повествования можно посмотреть мою рассказку «На Килиманджаро войти может каждый, даже я зашел». Но можно и не смотреть.
А насчет «может каждый» произошел интересный случай. Когда в 2014 году совершали кору вокруг Кайлаша, мой брат сказал, что все, «харэ», хватит лезть в гору, пора уже успокоиться. Эти мысли обычно приходят тебе в голову на подъеме, особенно в самых трудных местах. Еще там доминирует мысль «что я на хрен здесь делаю и зачем мне все это надо?!».
И интересно наблюдать (в том числе и за собой), как эта мысль улетучивается, когда ты уже на спуске, а особенно уже в Москве.
Зимой на праздновании 60-летия брата я обмолвился, что собираюсь летом на Кили. Но брату до лета ждать не хотелось, и он в январе решил сделать себе подарок на юбилей: и тихушником купил билет, улетел в Танзанию и дошел до Стеллы (Stella point) (5732 метра на минуточку). При том, что его группу кормили только овощами, акклиматизационного дня не было, и сам он особо к восхождению на готовился.
Я же начал с того, чтобы подгадать начало экспедиции к новолунию. Пил витаминки, употреблял мелдоний, кормили нас в походе роскошно мясом, мы ходили на акклиматизационный день к подножью Мавензи – все как надо – но когда я дополз до Стеллы, я понял, как крут мой Старший брат.

И так совпало, что мой друг Виталик, проведший меня в Гималайский клуб 10 лет назад и периодически участвующий в восхождениях со мной, тоже залез недавно – в октябре 2016 – года на Кили, но только до Гилманс пойнт. И тоже я приставал к нему «что же ты не пошел дальше?», и тоже не понял его невнятных ответов типа: «ну уже поздно было», «ну уже ушли все, я один остался».

Теперь я понимаю. Вернее, опять понимаю, поскольку 10 лет – большой срок и память человеческая изменчива…

А теперь про поездку.
Чтобы сильно не напрягаться, я решил на перелете в Танзанию сделать остановку на ночь в Амстердаме – давно там не был, а город действительно интересен и необычен. Чудесный суперотель около аэропорта, о котором я писал в рассказке про Португалию. Вечерний субботний город, толпы людей у проституток, так, что не протолкнуться, запах марихуаны и пиво рекой. Тюльпаны и велосипеды.
Вот, кстати, скульптурная композиция по групповому портрету Рембрандта «Выступление стрелковой роты капитана Франса Баннинга Кока и лейтенанта Виллема ван Рёйтенбюрга» ("Ночной дозор"), написанному в 1642 году. Ну и я затесался...
IMG 3794

В отличие от десятилетней давности, самолет из Амстердама привез меня прямо в Аэропорт Килиманджаро. Это действительно недалеко от горы и от поселка Моши, в котором наша группа и переночевала.

Я помню, что считал Арушу маленькой деревней, а теперь я увидел, что даже Моши крупный населенный пункт.
Обычный отель, ужин и ночевка. Очень интересно было встретить одного из проводников, который шел со мной в 2007, и самое интересное, что он помнил меня. Особенно четко он вспомнил меня, когда я надел шляпу. Он сразу поделился своим прошлым впечатлением: я думал, ты не зайдешь. Зовут этого парня (мужичка) Стенли, у него круглый живот и он ездит за рулем джипа, который нас возил. О восхождениях уже не думает.

К моей прошлой кличке Мзее (парень) добавилось слово Кепара. Мзее кепара на суахили, как выяснилось, это просто «дедушка». Но я не обижаюсь – нормальная кликуха.

На следующий день мы разделили вещи на две части (один узелок остается в отеле, поскольку не нужен на восхождении- именно узелок – я завернул вещи в клетчатую накидку масаи, которую мне подарили как сувенир при прилете), сели в автобус, в котором уже сидело человек 12 черных хлопцев – наша свита, и поехали к воротам Марангу.
Еще раз, чтобы вы понимали: если идут 2 человека, то их сопровождает 8 человек местных, если 4 – то 12 и так далее. Это гид, его помощники, носильщики, повар и его помощники, его носильщики и так далее. Килиманджаро (гора и национальный парк) кормит за год тысячи человек местных жителей.


Пара-тройка часов ожидания оформления и в путь по тропическому лесу. Этот путь 10 лет назад у меня в памяти не записался. Сейчас мы спокойно поднялись на 1000 метров с привалом и фотографированием. В целом по кока-кола маршруту все очень просто: остановки через каждый километр высоты: 1700 - Марангу, 2700 – Мандара, 3700 – Хоромбо, 4700 – Кибо. В этом смысле ничего не изменилось и, думаю, не изменится.

Лес сам по себе очень хорош: немного загадочен, покрыт испанским мхом, влажный и туманный. Хорошо проложенная тропа, редкие обезьяны.
Мандара, в которой я спал 10 лет назад в спальнике в мокрых штанах, чтобы просушить их, так и осталась влажной. Помню, что мы спали наверху над столовой, и мест свободных не было, а сейчас народу почти никого.
Вообще на тропе и на восхождении народу было очень мало.
У меня получилось поснимать немного лес – вот несколько фоток.


Я все пытался вспомнить, где тот мостик, с которого я сделал пару кадров в прошлом.
IMG 9850
Он оказался прямо после Мандары, буквально метрах в 100. Я долго колдовал со штативом, но повторить то далекое ощущение не получилось.

После Мандары лес кончается, и мы идем по полю через кустарник. Ко мне пришло осознание, что и через следующие 10 лет, а может и через 100 здесь так ничего и не изменится.
Однако в Хоромбо произошли изменения – построили новый сортир. Большой, белый, облицованный плиткой изнутри. Правда, предыдущий тоже никуда не делся.
Те же домики шалашного типа и те же вороны вокруг.

Ночью было очень холодно. Вода замерзла везде, вот посмотрите, даже в кране замерзла.
IMG 5968
Есть что-то необычное в том, чтобы спать в Африке практически на экваторе в июле месяце в двух штанах, в шерстяных носках, в спальнике, в пуховике, в шапке и в перчатках. Согласитесь?

Поскольку мы опытные люди не в самом бюджетном походе, у нас был день акклиматизации. В прошлый раз мы всей группой ходили к Зибра рок – Полосатой скале, а в этот раз наша небольшая группа дошла до подножия горы Мавензи. Спешки не было, идти было не напряжно, и я снимал и с рук, и со штатива, стараясь сделать панорамы по ширине и по фокусу.


Еще раз хочу повторить, что повар наш был просто великолепен – нельзя было съесть все, что он готовил. Только холодные картофельные чипсы были не очень. Еще наш повар был очень политически подкован: он все время говорил про какого-то Наварра-Наварра, говоря о ситуации в России. Я только потом понял, что он говорил про Навального. Как это до Танзании докатилось, я не знаю, но до выборов у нас оставалось чуть больше полугода.

Эту ночь и предыдущую небо было довольно чистым, и я потратил по паре часов, пытаясь сделать астрофизическую фотографию звездного неба. Использовал объектив «рыбий глаз». Не очень получилось – надо больше тренироваться. Но все же...


Здесь я чуть остановлюсь. Я просто вспомнил, как десять лет назад пытался там же в Хоромбо сфотографировать звезды. Вроде бы был уже взрослый дядька, но сейчас вспоминаю эти совершенно наивные детские попытки сфотографировать звезды без штатива и объективом, совершенно для этого неподходящим.
И еще я думал (и думаю сейчас), что эти просветления Млечного пути - это солнца, такие же, как наше. Их миллиарды, да и таких галактик, как Млечный путь, немерено. И все это существует 14 миллиардов лет, поэтому и свет крайних звезд вселенной шел к нам 14 миллиардов лет, потому что (или поэтому) они расположены от нас на расстоянии 14 миллиардов световых лет...
Прочитайте книгу Леонарда Сасскинда "Битва при черной дыре" про его 20-летний спор о природе черных дыр вселенной со Стивеном Хокингом, который умер совсем недавно, прожив и так на 30 лет больше, чем ему предрекали. Прочитайте, это изменит ваше мировоззрение и взгляд на свою ничтожную жизнь...
Тут вам, пожалуйста, и анекдот:
"— Извините, а как звучит тема вашего доклада?
— «Черные дыры».
— А вы астроном, экономист или проктолог?"

На следующий день переход в Кибо (Кибо, кстати, бывшее название верхней точки Горы), название Ухуру пик (пик Свободы) она получила уже в каком-то там году.
При упоминании пиков я всегда вспоминаю смешной рисунок про пик Ленина. Вот я нашел его в интернете… Очень верный.
PeakLenina
Путь по открытой и широкой долине, сначала кусты, трава и сенеции (правильнее дендросенеции), такие шершавые растения с зелеными кустами на верхушках, которые все принимают за кактусы, потом каменистая пустыня, палящее солнце, но путь несложный – подъем только в конце пути и то не крутой.

На закате народу было довольно много. Хоть наш каменный сарай был не заполнен (мы расположились очень комфортно- верхние кровати были свободны), народу было много - на площадке стояли палатки. Я поболтал во время съемки с двумя американцами, они пришли снизу другой тропой.
Сразу скажу, что это были почти последние кадры, которые я сделал на этом восхождении – на большее сил не хватило.


Мы разделились на две маленькие группы. Я хотел выйти пораньше, а Серега - попозже, мотивируя это тем, что нечего там делать наверху. «Зачем идти по темноте? Лучше когда светло». Он со своей стороны был прав – обогнал меня на подъеме, а потом ждал полтора часа на вершине.
А я совершил ошибку: надо было выходить с основной массой народа в полночь.
Я же вышел в три часа ночи, и получилось ни то ни сё. Забегая вперед, скажу, что все равно пришлось идти в темноте: не утром, так вечером после заката.

Вышли нормально, я шел с нашим основным гидом Ренга – хороший спокойный парень. У него отличное прозвище: Ренга «гуд везер», что означает «хорошая погода». И это прозвище опять оправдалось – нам повезло с погодой.
Я решил не брать альпенштоки, но на всякий случай дал их Ренга.
Все было как и 10 лет назад: круг света от фонарика, сыпучая тропа, привалы под скалой с горячим имбирным чаем. Правда скал оказалось несколько, и все они были в самом начале подъема. Темно, на небе звезды, я отслеживаю высоту по наручным часам с альтиметров.
4900 – нормально, 5100 – нормально, 5200 – нормально, а потом накрыло.

Как обычно навалилась слабость, сил не стало совсем. Почему-то мне казалось, что я смогу избежать этого состояния, но не получилось – организм не обманешь. Было еще темно, но все равно все заметили, как я побледнел.
Первое, что я сделал, попросил палку у Ренга. Потом пройдя еще метров 100 вверх, я отдал рюкзак с фотиком и линзами, и уже больше не забирал его обратно.
Алгоритм был тот же, до боли знакомый: пройти по тропке до поворота зигзага, у поворота постараться отдохнуть. Я еле брел.

Солнце взошло, когда я был на середине склона до Гилманс пойнт. Лучи нарисовали на востоке в небе красную птицу с огромными крыльями, но снимать что-либо даже на айфон не было сил. Снизу я видел, как нас догоняет вторая группа с Серегой. Я видел, что они фотографировали. Вот, Таня прислала мне снимок для рассказки.
IMG 6689
Когда они обгоняли меня, Серега рассказал про своего друга-десантника, который заблевал тут все на подъеме, но дошел до вершины. Мне блевать не хотелось – хотелось просто лечь и поспать.

Ближе к кратеру начались огромные валуны. Я помню, как 10 лет назад я наткнулся на них еще в темноте и как они меня тогда расстроили. Как ни странно сейчас было легче, может быть, потому что было светло: можно было найти какие-то проходы между камнями, когда кажется, что тут чуть-чуть более полого, а тут можно не карабкаться, а пройти.
На подходе к Гилманс пойнт я встретил первых возвращающихся с вершины. Обмен короткими восклицаниями о том, что и так понятно: как тяжело.

Место на Гилманс пойнт оказалось очень маленьким, но можно было сесть и передохнуть. Мне стало лучше – я порозовел. «Ты дойдешь», - сказал Ренга. «Да, - ответил я, - но когда?». Я реально повеселел, хотя сил не прибавилось.
«Давай, Мзее кепара, - сказал Ренга, – мы верим в тебя и надеемся».

Дальше подняться надо на 210 метров (всего на 210), а пройти при этом километра 2.

Тропинка извивалась по краю кратера так же, как и 10 лет назад. Внизу слева в самом кратере я увидел футбольное поле, размеченное, видимо, камушками. Кому пришла в голову эта бредовая идея, я не знал. Только потом выяснил, что за несколько месяцев до этого какие-то женщины, которые боролись то ли с насилием, то ли с эмансипацией, то ли против материнства и детства, устроили показательный футбольный матч в кратере Килиманджаро. В общем, бред какой-то.

Хотя я не мог снимать, я мог думать. Я думал о том, какие красивые и необычные пейзажи можно было бы попробовать получить, если акклиматизироваться и полазить по кратеру и вокруг.
Там вдали за Ухуру пик есть спуск в кратер. Не знаю, можно ли по нему ходить обычным людям.
Может быть, пойти в следующий раз на долгий срок, пойти по другому маршруту с палаткой. Там, говорят, подниматься тяжелее до штурмового лагеря, зато потом дорожка до кратера проще: она поположе и выходит прямо к Стелле.
Можно пожить здесь дней 10, акклиматизироваться и слазить в кратер, например. По крайней мере, сверху ровная гладь внутри кратера и контрастные камни выглядели очень необычно. Может быть, из-за разреженности воздуха?

Я брел и думал, как изменилось мое мировоззрение.
Когда ты не уверен в победе, ты исподволь желаешь, чтобы всем вокруг тоже было плохо, чтобы они не дошли. Речь, кстати, идет не только о восхождении на гору – о жизни вообще.
И как бы ты хорошо ни относился к людям, ты все равно испытываешь некое легкое злорадство, когда другому нехорошо. Может быть, это даже и не злорадство, может быть, радость от того, что это случилось не с тобой. Я знаю, что есть люди, которые могут искренне соболезновать несчастью или неудаче другого не очень близкого человека, но в целом люди скрывают за этой преувеличенной заботой и соболезнованием легкую радость, что это не у них неприятности или болезни. Не очень-то я верю в эту искренность.

И я помню, как 10 лет назад, встречая группу проводников, несущих кого-то вниз, радовался, что это не я. Стандартный вопрос: «а сколько человек зашло?», и удовлетворение, что далеко не все. Если ты тоже не зашел, то вроде бы не обидно, а если зашел, то ты в чем-то лучше других.
Так вот в этот раз этих мыслей не было. Было устойчивое желание, безмолвная просьба (молитва?), чтобы сегодня вошли все, кто идет. Ты желаешь всем, кто вокруг тебя удачного и успешного восхождения. А ты тоже один из них, значит и тебе это поможет тоже. Вот как-то так…
Так в результате и было. Был чудесный солнечный день, прозвище Ренга «гуд везер» и тут не подкачало. И все зашли в этот день.
Я встречал на тропе усталых, но приветливых людей, которые тебе улыбались или кивали. Встретил и двух американцев, с которыми беседовал вчера в лагере, у них из носов торчали пластиковые трубки: то ли они астматики, то ли просто у них кислородные баллоны – я не понял.

На середине пути к Стелле тропинка, которая была 10 лет назад, обвалилась. Всем приходится обходить скалу, нависшую над пропастью, слева. Там надо немного карабкаться наверх по рыхлому снегу, но стоят железные решетки-ограждения. Это было единственное новшество на маршруте.

Я шел очень медленно: так, сейчас 10 шагов до того камня, теперь постоять и еще 10 шагов до того снежного отрога, теперь до поворота тропинки…
На каждой остановке глубоко опираюсь на палку, пытаясь стоя поспать немного. «Не спи, не спи», - гонит меня Ренга дальше.
Вот и Стелла - высота 5732 метра. Молодец, Братик. Время уже далеко после полудня. Серега давно на вершине ждет. Вершина уже видна и до нее относительно полого. Но полого, когда ты на уровне моря, а почти на 6 тысячах метров это «полого» отнимает у тебя все силы.
Наконец уже видна табличка Ухуру пик, но сил это не прибавляет. Ясно только, что точно дойдешь.
На вершине пусто, каменисто и довольно мусорно: какие-то плакаты, бутылки.
Сбоку вылез какой-то мощный мужик, который карабкался по другому маршруту.

Я смог все-таки достать фотик и сделать буквально пару кадров. И попросить сфоткать меня. Вот я сижу, на фото не видно, но ширинка на моих штанах-виндстопперах, которые я купил в Катманду более 10 лет назад, совсем разошлась. Это вызвало много разных шуток еще внизу в лагере Кибо. Все шутили, что витамины дали неожиданный эффект и ширинка не выдержала… Все остроумные ужасно…
Штаны я, надо сказать, отдал потом проводникам: они починят и будут использовать, так-то они хорошие, почти новые.


Все, цель достигнута, можно идти обратно. Сил на радость практически уже не осталось.
Идти вниз, конечно, легче, но все равно тяжело. Обратный путь до Гилманс пойнт как-то не записался в памяти.
От Гилманс ты едешь вниз как на лыжах по сыпухе. Это получалось не так ловко, как 10 лет назад. Сказывалось то, что сильно болели ноги. Оказалось, что несмотря на то, что обувь была проверена в предыдущих походах, я сбил ногти на ногах в кровь. Забегая вперед, скажу, что потерял пять ногтей, два из них удалял у хирурга. Оказывается не так страшно, вполне можно ходить без ногтей на больших пальцах ног – выросли через полгода.
Еще при спуске очень много пыли. Я забыл об этом и не надел какую-нибудь повязку на рот и нос. Вы когда пойдете, наденьте обязательно.

В лагере Кибо почти никого. Проводники погрели супчик и дали час на отдых. Я помню, как надо быстро сматывать удочки в 2007 году, чтобы освободить место вновь пришедшим. Сейчас все было спокойно и без спешки.

Вышли из лагеря в сторону Хоромбо уже часов в 5 вечера. Красиво темнело, дорога простая, идешь спокойно.
Но ночь не обмануть: сэкономили утром 3 часа сна и темноты – теперь темнота берет свое время.
Она опустилась, когда кончилась каменистая равнина и начинались кусты.
Следующие часа 3 были полны сосредоточенности и напряжения. Очень хорошо, что были палки.
Ты идешь в темноте и светишь себе под ноги налобным тусклым фонариком. Под ногами крупные округлые камни и ноги все время подворачиваются. Ты сконцентрирован на этом круге света чуть впереди себя и думаешь только как правильно поставить ногу, которая еще к тому же сбита до крови. Альпеншток очень помогает сохранять равновесие. И так часа три постоянной концентрации, останавливаться и смотреть вокруг смысла нет – очень темно.
Вот как это выглядело при свете:
IMG 5281
К Хоромбо мы подошли уже в десятом часу. Холодно. Есть почти не хочется, но надо. Короткий ужин, горячий имбирный чай и спать.
Утром, проснувшись, можно помыться в душе, но мне важнее было просморкаться – вчерашняя пыль скопилась где-то в носоглотке.
После определенных усилий – извините за интимные подробности – у меня из носа вылетел сгусток, который не пролезал в слив раковины. Пришлось выбросить его в дырку унитаза (ну не унитаза, а в полу - вместо унитаза). Но дышать и жить стало значительно легче.

Потом спокойный спуск до Марангу гейт с небольшими привалами. Легкая непринужденная беседа о смысле жизни и о механизме принятия решения.
Я развлекаю народ, цитируя песни Эдуарда Сурового (персонаж Гарика Харламова, если вы не смотрите Камеди клаб. А вы посмотрите. Да, пошловато, да, ведущий противный, но иногда очень остроумно. Веселые ребята с хорошим чувством юмора). Есть у Эдуарда Сурового несколько шедевров: песня про слона, например, как «атом Алексей влюбился в атомиху Иру» или «не теребите клинтон».

Вот и ворота. Появилась мобильная связь и вай-фай, и к тебе приходят сообщения, которые застряли в сети и ждали, пока ты вернешься в доступ. Кока-кола и сертификаты о восхождении.

Потом решили не ехать сразу в гостиницу, а поесть в Марангу.
Получилось все как-то очень долго. Сидели в милом ресторанчики, хорошая еда. Небольшая церемония прощания с нашей командой носильщиков.
Правда, выяснилось, что они все едут с нами в сторону Аруши. Мы долго куда-то заезжали, кого-то подвозили и к отелю приехали уже поздно ночью. И мы, похоже, в отеле были одни.
Ужин был очень хорош, и отель хорош, и тепло, и кровать хороша.
На следующий день были идеи поехать смотреть животных или еще что-то в этом роде. Но все кончилось хорошим массажем в спа и эфиопским рестораном, в котором, надо сказать, я был с Серегой 10 лет назад, и, как мне казалось, траванулся. В этот раз все было спокойно, интересно, хорошо. Действительно изысканный ресторан со всякими вкусностями. Самым увлекательным был процесс приготовления настоящего эфиопского кофе, начиная с обжаривания зерен. Вот пара фоток.


А вот так выглядел Стенли в 2007 (я нашел фотку):
IMG 0186

Еще мне понадобились носки – все, что я взял с собой, были либо теплые, либо грязные, а мне в самолете надо бы было разуваться.
Покупка проходила так: мы на джипе – за рулем Стенли – въехали прямо к торговым рядам между людей. Стенли окрикнул каких-то женщин, сидящих с лотками на тротуаре, и те стали подносить охапки носков к открытому окну джипа, а я выбирал.
Выбрал какие-то странного цвета носки. Это теперь становится традицией – покупать нижнее белье в экзотических странах. Например, в следующей поездке в Перу в городе Пуна на озере Титикака я купил трусы какого-то ядовитого канареечного цвета. Не по необходимости, а по приколу. Надеваю иногда. Но это уже другая история…

Пересадка в Амстердаме на несколько часов и вот уже Москва.
На все про все 10 дней.
«Ну и что?» - скажете вы. А много чего…

Я не хочу сказать, что это «десять дней, которые потрясли мир», но это точно определенный этап жизни. Возвращаясь к началу этого повествования, скажу, что я перевернул некоторую страницу в своей жизни, поставил какой-то знак, точку, камень, пересмотрел и отпустил те события и переживания, которые пережил за эти 10 лет. Я ведь помню не только события десятилетней давности, я помню даже ощущения, которые испытывал. И как изменилось восприятие мира. Я сейчас вам объясню:
Представьте (или вспомните), как вы наткнулись на любимую игрушку (медвежонка какого-нибудь), с которой вы играли в детстве. Вы взяли ее в руки и на вас нахлынули воспоминания не только событий, но и чувств. И как вам теперь с высоты своего возраста эти события кажутся несерьезными, детскими...
Килиманджаро - это вам, конечно, не игрушка, но все же.
Посмотрите на мой сайт: по сути, основные приключения приходятся как раз на этот период. Если я и вспоминаю что-то еще, то оно идет как дополнение к текущим событиям.

Важный период, в целом, и очень нужный.
Пару дней назад, как раз дописывая рассказку, я встретил случайно на улице Сашу (мы вместе были и на Кили и в Ладахе - она есть в тех рассказках). Я вообще часто встречаю своих знакомых в неожиданных местах – одними путями, видимо, ходим.
«Опять идти? - сказала она. – Даже и не думаю и не собираюсь». А мне надо было…

И последний вопрос: пойду ли еще? А может быть. Я же так и не пофотографировал пейзажи…

С уважением,
Александр Кузнецов
Восхождение – июль-август 2017
Публикация – май 2018.